Похороны одного... дома ( Кафе Флора).

Наверняка многие старожилы нашего города ещё помнят морозный вечер 7 февраля 1988, когда в Риге прошла беспрецедентная акция. На улице Бривибас прошли «похороны» старожила центрального района – деревянного здания с номером 35, более известного как кафе «Флора».

Рождённый пламенем

Когда в 1812 году сгорели деревянные предместья Риги, их решили восстанавливать по новому плану. Была предусмотрена не только иная сеть улиц, но и разработаны образцовые фасады, по которым и возводились новые дома. На месте старинных барочных домиков стали возводить классицистически правильные строения. Но Рига оставалась городом-крепостью, и возводить каменные дома за пределами старого города было запрещено. Предместья снова возводили из дерева.

 Вот и наш дом появился в это же время. Увы, ни его хозяин, ни автор проекта нам не известны. Это большое двухэтажное здание было построено по одному из образцовых проектов между 1815 и 1823. Это был целый комплекс жилых зданий. Здесь сдавали внаём квартиры, а в нижних этажах и подвале открывались магазинчики и мастерские. До войны этим миром владели господа фон Пикард (v. Pickard) и Фоссар (Fossard). Вплоть до конца ХХ века в здании сохранялись детали внутренней отделки: плафоны, нарисованные русты, карнизы и пилястры.

 В 20-30-х годах ХХ века комплекс зданий приобрела община адвентистов седьмого дня. Их храм находился неподалёку, на улице Базницас. А здесь расположились квартиры для членов общества, редакция газеты «Вестник адвента», издательство общины и главное бюро сообщества адвентистов.

В доме некоторое время жил писатель Андрей Иксен, публиковавший свои произведения под псевдонимом Андрикс.

С 1926 года здесь находилось издательство «Daile un Darbs». Одним из основателей этого издательства был Ян Райнис. Здесь издавались произведения Паэгле, Лайцена, Райниса и многих других, выходили переводы Энгельса и Маркса. Такой выбор авторов объяснялся тем, что издательство финансировала коммунистическая партия Латвии. При издательстве был и небольшой книжный магазин с букинистическим отделом. Это было излюбленное место встречи коммунистически настроенной интеллигенции: братья Бикерты, Андрей Упитис, Линард Лайцен, Янис Судрабкалнс и многие другие. Не удивительно, что вскоре здесь открылось ещё одно издательство «Р.Скуиньш и тов.».

Вокруг дома витала популярная тогда «Парижская аура». Здесь работал торговый дом «Chic Parisien» братьев Новицких. Магазин сладостей «Roks» и кафе «A la Marquise». Это кафе принадлежало семье караимов, и было обустроено с большим вкусом в популярном тогда восточном стиле. После войны это заведение и получило название «Флора».

Почему «Флора»?

 

На самом деле ничего нового в этом названии не было. Вспоминает житель дома на улице Бривибас 35, Херберт Дрикис: «В 20-е годы зданием владела община адвентистов. В её главе стоял Карлис Сута. Его сын учился на юридическом факультете и позднее стал судебным экспертом, но вместе с тем он был ещё и рьяным вегетарианцем. На базе старого кафе, которое было в доме на Бривибас, он организовал вегетарианскую столовую, где также запрещалось продавать алкоголь. Название для столовой он подобрал соответствующее «Flora». Здесь охотно обедали как сами адвентисты и их гости, так и простые горожане. Следует также отметить, что адвентисты, следуя Библии, вели достаточно аскетический образ жизни, и вегетарианство было довольно распространено в их среде. Говоря современным языком, «Флора» была фирменным кафе адвентистов.

 

 

Но у дома на Бривибас 35 была и другая роль в истории. Рассказывает Язеп Эидус: «Никакой, даже самой бдительной правительственной ищейке не приходило в голову заподозрить что-то неладное, когда из подвала кафе «Флора» (там, где позднее был коктейль бар), где находилась перчаточная мастерская Ватера, выходила изящная, хорошо одетая девушка с небольшим пакетом в руках. Это была студентка филологического факультета латвийского университета Татьяна Бабчина. На своих высоких каблучках она спокойно шагала по мостовой улицы Бривибас.

 

Кому в голову могло прийти, что здесь, в самой фешенебельной части города, в двух шагах от излюбленного перконкрустовцами кафе, за мастерской Ватера, в маленьком помещении располагалась подпольная типография. Это быль всего лишь маленький ротатор, на котором ночью печатали листовки и другие подпольные издания. Здесь работали Юрий Ватер, героически погибший во время Второй мировой войны, его сестра Ева, Раиса Хеймане и другие. Таня Бабчина была «районным техником», она разносила и раздавала информацию. Это было самое опасное и ответственное задание. Только от неё зависела судьба всей типографии, ведь она знала больше всех.

Эта типография и все в ней занятые просуществовали вплоть до самого конца, до 1940 года, когда её деятельность уже была не нужна.

 

 

 

Это событие стало кульминацией жизни здания на Бривибас 35. Вот, как это событие описывала газета «Советская молодежь»: «7 января 1988 года на улице Бривибас зажигаются неоновые огни. Постепенно редеет людской поток. А во дворе опустевшего кафе, мимо украшенных траурными лентами ёлочек, под траурный колокольный звон подходят родные и близкие уходящей деревянной архитектуры Риги. К скорбящим присоединяется последний обитатель этого дома… Этот дом, у которого собираются люди, является самым древним обитателем бывшего Петербургского предместья, построен между 1815 и 1823 годами. Более полтора столетия он упорно держался на своём месте. Теперь он стоит здесь, меж своих каменных пятиэтажных соседей и вызывающе улыбается. Рижане знают его как кафе «Флора» - до войны он носил имя «F la Marquise».

Во дворе, на фоне слепых, вырванных окон, в полумраке белеет пирамида трибуны и сцена в виде куба. Звучит траурный марш. И потом – диск жокей Роберт Гобзиньш и его стихотворение:

Priekša viņam māja

Tur iekšā vienu rāja

Jo tas nezināja

Kur ir laba un kur kreisā kāja

Kur ir kreisa un kur ir laba roka

Bet tagad viena cita gara roka

Sakapās visu, kas no koka

Papīru no koka taisa Slokā

Nesaku neko, ka tāda gara roka

Pati ir no koka,

Nesaku neko, ka tāda pati gara kāja

Bet māja!

Visu kāda gara roka aizskalo, ka jūra

Šoreiz tā ir koka arhitektūra.

 Рядом, покачиваясь от порывов ветра над землёй, парит макет фасада здания. Минута молчания. На трибуну поднимается поэт Андрис Бергманис.

- Полтора столетия, не боясь времени, ты всегда был частью главной улицы города. Ты был свидетелем тому, как эта улица меняла свой вид и своё значение, свой смысл. Ты видел войны и революции, диктатуры и культуры. И теперь решили, что ты видел слишком много. Тебе не повезло, наши градостроители и главы города не считают, что ради потомков следует сохранить хотя бы малую часть деревянных домов в центре нашего города. На твоём месте вознесётся ещё один пятиэтажный гигант. Пожелаем ему здоровья! Спи спокойно!».

Звучит траурный марш Шопена. На трибуне архитектор Петерис Блумс: «Можно ли сравнивать дома с живыми существами? Наверное, да. Они тоже рождаются, кому-то служат, их тоже нужно лечить. Их нужно любить. Когда-то приходит и их час умирать или перевоплощаться. Но эту смерть нельзя осуждать самовольно! Разве можно говорить о своей культуре, о своей истории, когда уничтожаются дома, где жили наши предки, родились наши деды - и это только потому, что дома эти из дерева?! Наверное, мы просто слишком мало знаем, или кому-то выгодно, чтобы мы мало знали. У нас слишком слабое осознание нашей культуры. Понятно, что нам не удастся сохранить все эти деревянные дома, но нельзя судить только по одному лишь признаку: ты – чёрный, ты из дерева. Буратино тоже был из дерева. Уже много было написано, что иностранцы приходят в восторг от нашей деревянной архитектуры, подобной нет ни в одном другом большом европейском городе. Восхищаются, несмотря на этот «Шанхай», эту помойку, где приходится жить людям. И поэтому многие ненавидят эти лачуги. Главное – это понять, что нужно изменить эти деревянные дома так, чтобы люди хотели жить в них! Это наша общая задача!».

Звучит траурная мелодия, звонит колокол. Ко входу в дом, на фасаде которого во весь его рост развеваются траурные ленты, пришедшие возлагают венки. Прощай Флора, adieu Marquise! Поднимается в небо и исчезает в его бескрайних просторах макет здания. Здания, каким оно было, каким оно могло бы остаться. Оно останется лишь на фотографиях и какое-то время в воспоминаниях людей. Поднимаясь всё выше и выше исчезает символ возрождения рижской деревянной архитектуры.

 

На фасаде развеваются траурные ленты. Пройдёт всего пару часов и под покровом ночи их снимут «услужливые» руки и дом снова будет стоять брошенный и притихший.

Флора, ты уходишь. На твоём месте никогда не вырастут клубничные поля. Тебя не повезут в роскошном катафалке. Лишь в одно прекрасное воскресное утро приедет бульдозер и сравняет тебя с землёй. Выбитый зуб на лице города зальют асфальтом, а затем, со временем, на его месте появится бетонный протез. И лишь призрак старой маркизы будет бродить по комнатам тёмными холодными ночами. А из подвала соседнего дома, в гости, придёт сам Вагнер...».

Post mortem

 

Всё же дом – это не человек. Люди не живут после похорон, «Флора» прожила ещё целых пять лет. Похороны здания вызвали полемику в прессе, и забрезжила надежда сохранить здание. Появились рассказы про славное революционно прошлое здания. Появились идеи устроить здесь музей музыки или книжный антиквариат с музеем книги в память об издательстве «Daile un Darbs».

 

Между тем пришла независимость, и стало совсем не до спасения деревянной архитектуры. В 1993 году дома на улице Бривибас 35 не стало...