История кинотеатра «ГРАНД КИНО»
Часть первая. 1912 – 1940 годы
13 декабря исполнилось бы 100 лет одному из старейших рижских кинотеатров «Гранд – Кино» («Лачплесис», «Кино 52»). К сожалению, кинотеатр не дожил до своего юбилея. Безлюдно теперь на улице Лачплеша у дома №52/54. Не толпится, как когда-то, народ у касс. Не видно киноафиш с именами любимых актеров. Разве что редкий прохожий мимоходом скосит глаза на рекламу ночного клуба, и поспешит дальше. И вновь ни души. Но рижанам есть, что вспомнить о своем юбиляре, о его бурном и насыщенном событиями прошлом.
Улица Лачплеша 52/54 [2012 год, фото автора]
Предыстория
Во второй половине 19-го века квартал между улицами Песчаной, Мариинской и Ключевой [Лачплеша, Марияс и Авоту] занимала обычная для тех лет деревянная жилая и хозяйственная застройка. Единственным примечательным объектом была пробковая фабрика фон Юлиуса Штрутца [1867 – 1884]. Наследники Штрутца в 1979 году возвели новый фабричный корпус в глубине квартала, а затем продали фабрику г-ну А.Криегсману [1885].
Месторасположение пробковой фабрики А.Криегсмана [1885 год]
В 1893 году новые владельцы дворового места фон Август Мельников и его супруга Эмилия получили разрешение Строительной комиссии на строительство по улице Романовской 54 [Лачплеша] четырехэтажного кирпичного жилого дома с двумя подъездами. Похожие дома в стиле эклектизма и сейчас можно встретить в этом районе и других частях города, но проект Мельникова так и остался на бумаге.
В начале 20-го века земельный участок на улице Романовской 52/54 принадлежал Винсенту Хмиелевскому [1907 год], затем некому Muschat [1910 год], которые не оставили весомого вклада в развитие квартала. Зато им на смену пришли два энергичных собственника: будущий красочный магнат Эдуард Розит и Яков Паэгле. На волне довоенного строительного бума они решили возвести на улице Романовской 52/54 пятиэтажный каменный жилой дом с магазинами. За разработку проекта взялось «Техническо - строительное бюро для гражданских и дорожных сооружений» [улица Столбовая 19]. Бюро руководил архитектор И.Я.Альксне (Янис Алкснис). 14 октября 1911 года Комиссия строительного надзора Рижского Городского управления выдала разрешение на строительство.
Проект кинематографа
Изначальный проект жилого дома не предусматривал кинематографа. Идея пристройки светового театра родилась несколько позже. Когда возведение нового дома уже шло полным ходом, к строительству подключился товарищ председателя 2-го Рижского Общества взаимного кредита «Ауструмс» Карл Михайлович Адамсон, проживавший в то время на улице Александровской 103 в 22-й квартире. Он стал заказчиком проекта и первым владельцем будущего кинематографа на улице Романовской 52/54. Г-н Адамсон обратился к господину Лифляндскому губернатору 11 мая 1912 года с просьбой утвердить помещения кинематографа в строящемся доме Паэгле и Розита согласно разработанному плану. Губернатор Звегинцов, губернский инженер В.Лунский и губернский архитектор Э.Фризендорф одобрили проект, и подписались под нижеследующим: «План рассмотрен и одобрен Строительным отделением Лифляндского губернского правления по протоколу от 11 июля 1912 года за № 356, и утвержден с тем, 1) чтобы при устройстве соблюдены были правила, опубликованные в Лифляндских Губернских Ведомостях, а надзор за работами был возложен на ответственное лицо, имеющее право на проведение оных; 2) чтобы в помещении была выставлена на видном месте копия с проекта и обязательные постановления; 3) чтобы в зале не допускалось более 445 зрителей, а на галерею 75; 4) чтобы для демонстрирования кинематографического аппарата употреблялся электрический свет; 5) чтобы электрические установки соответствовали требованиям обязательных постановлений; 6) чтобы о дне открытия было своевременно сообщено Строительному отделению для соответственного освидетельствования».
Вход в кинематограф и ожидальня согласно плану находились в каменной новостройке, а кинозал был построен отдельно во дворе, и представлял собой вытянутое строение с односкатной крышей. В кинозале, рассчитанном на 445 мест, имелась оркестровая яма и галерея на 90 человек.
Ситуационный план устройства кинематографа в доме по улице Романовской 52/54
Открытие
В сентябре 1912 года новый дом был осмотрен городовым врачом д-ром Эрасмусом, который посчитал, что здание достаточно просохло для заселения. Строительство и отделка кинематографа, которому г-н Адамсон дал звучное имя «Гранд – Кино», было завершено двумя месяцами позже. Об открытии нового кинотеатра в прессе сообщалось следующее: «Завтра [13 декабря 1912 года по новому стилю] открытие значительнейшего первоклассного рижского лучевого театра «Гранд-кино» в больших роскошных помещениях. Улица Романова №52/54, на углу с улицей Мариинской. Невиданные картины». Сам владелец кинематографа г-н Адамсон, ставший к этому времени директором общества «Ауструмс», поселился в доме Розита во 2-й квартире поближе к своему детищу.
Объявление об открытии кинематографа «Гранд – Кино» [13 декабря 1913 года по новому стилю]
Реклама кинотеатра не сходила со страниц прессы. Вот еще одно объявление того же периода: «Гранд-кино». «Пламя войны» - большая военная драма в двух частях от Альфреда Линды, Копенгаген. Далее очень интересная программа. Огромные роскошные помещения. Невиданные картины».
Первый успех
Помещения нового лучевого театра на самом деле не могли оставить равнодушными посетителей. Один из первых зрителей так описал свои впечатления о новом кинематографе: «Недавно открывшийся «Гранд – Кино» и впрямь оправдывает свое название обустройством помещений. Вестибюль и зрительный зал оборудованы с особой роскошью, их освещают несколько сотен электрических лампочек. С особым вниманием относятся к тому, чтобы воздух всегда был бы свежим. Благодаря электрической вентиляции полное проветривание помещений возможно в считанные минуты. Предприниматель не ошибся в расчете, что большие затраты на обустройство быстро окупятся. Уже сейчас видно, что недостатка в посетителях нет». Г-н Адамсон не скупился на иллюминацию. На радость или на беду новоселам, вечерами внутренний двор дома г-на Розита также ярко освещался электрическими лампами светового театра.
Первый владелец кинематографа «Гранд – Кино» Карл Михайлович Адамсон
Кинематограф «Гранд – Кино» моментально приобрел популярность, от зрителей не было отбоя. Осенью 1913 года пресса иронично писала: «Настоящий колорит большого города Риге придают большие кинотеатры, которые всё чаще посещаются зрителями, поскольку у рижан в цене культура и прогресс. Среди них выделяется «Гранд – Кино», которому удалось найти настоящий «ключ к счастью»... Толпы рижан теснятся возле кассы кино, и рубли градом сыплются в его широко распахнутый карман. Эти блестящие кругляшки настоящий «ключ к счастью», и кино знает, как его придержать. Вот только театрики порой совсем забыты, но в том они сами виноваты».
Реклама кинематографа «Гранд – Кино» [декабрь 1913 года]
Кинематограф любезно раскрывал двери в час дня. В перерывах между представлениями выступал музыкальный оркестр. Известные музыканты, такие как ксилофонист-виртуоз Крюгер, почитали за честь выступить в «Гранд-Кино».
Успех «Гранд – Кино» был велик. Название было на слуху. Вскоре на Рижском взморье кинозрителям распахнул двери его тезка, построенный местным жителем г-н Белогрудовым. Этот господин оставил след в истории еще и тем, что в 20-е годы изрядно подивил курортную публику необычной рекламой своего кинотеатра, которую он нарисовал на тротуаре под ногами прохожих. Интересно, что лишь в Яундубулты в 1913 году было открыто три новых кинематографа. Поэтому не только Рига, в которой насчитывалось более 50 световых театров, но и Рижское взморье в достаточном количестве было оборудовано этими «истеблишментами». Журналисты не скупились на ироничные предсказания: «В каждом новом доме, которые растут как грибы, есть свое кино. А в некоторых даже два. Самые предприимчивые из домовладельцев проектируют и оборудуют в каждой квартире особые кинозалы для семейного просмотра, рядом со спальней и ванной. В рекламных объявлениях читаем: «Квартира со всеми удобствами: ванна, кино и пр.».
Реклама кинематографа «Гранд – Кино» в Яундубулты [1913 год]
Киносъемки
Весной 1913 года кинематографу «Гранд – Кино» выпало эксклюзивное право провести кинематографическую съемку на «Праздновании весны», которое устраивало Латышское Образовательное общество. Зрители отмечали, что многие кадры вышли на редкость удачно, создавалось полное представление о ходе проведения праздничных мероприятий и огромном числе собравшихся гостей. Не случайно владелец «Гранд – Кино» г-н Адамсон фигурировал среди устроителей и меценатов праздника, которые заслужили особую благодарность. Однако латышские критики марксистского уклона так и не признали его «несерьезные» представления для «рабочих». На страницах прессы они развернули борьбу с современным капиталистическим кинематографом, который, по их мнению, своим буржуазным влиянием и дешевым псевдоискусством разлагает дух народа.
Но критика не смутила г-н Адамсона. Как и раньше он продолжал свои новаторские начинания. Воскресным днем 1-го сентября 1913 года общество велосипедистов «Марс» организовало осенние соревнования по велоспорту и легкой атлетике. Как писала местная газета «Dzimtenes Wehsnesis», впервые в России был организован женский забег на 800 метров. Кинематографу «Гранд - Кино» и на этот раз выпала честь следить за ходом соревнований и вести кинематографическую съемку. Уже 4-го сентября очевидцы и участники состязаний вновь с восторгом следили за достижениями спортсменов и сопереживали им, на этот раз на экране «Гранд – Кино».
Документальный фильм «Ужасный пожар в Майори» на экране «Гранд – Кино»
Открытие зимнего кинематографического сезона 1913 года в «Гранд – Кино» сопровождалось игрой «усиленного» оркестра. Сообщалось, что картины будут демонстрироваться с титрами на латышском языке.
«Идея»
Весной 1914 года «Гранд - Кино» попал в поле зрения общества литераторов и журналистов «Идея». В ходе жарких дебатов лучшие представители творческой интеллигенции пришли к выводу, что «широким народным массам», которые посещают кинематограф, не хватает представлений научного характера и разъяснительной работы. Поэтому «Идея», участвуя в создании такого рода картин, сумеет положительно воздействовать на «массы», которые не отличаются особой сознательностью. К тому же демонстрация научно - популярных картин предоставит литераторам и журналистам доступ к помещениям кинематографа в утренние часы, что может быть выгодно использовано для просветительной работы. Членам правления было поручено вступить в переговоры с дирекцией «Гранд – Кино», но не забывать при этом о соблюдении известного такта, чтобы не создалось впечатление, что в действиях общества содержится скрытая реклама кинематографа в том виде, какой он собой представляет на сегодняшний момент. Однако владелец кинематографа «Гранд-Кино» настороженно отнесся к предложению общества «Идея» использовать его кинематограф, чтобы сближать прогрессивную интеллигенцию с народом. Тем не менее, он согласился предоставить помещения своего кинематографа в качестве эксперимента. Вскоре субботним днем общество «Идея» организовало в «Гранд – Кино» лекцию для широкой аудитории. Докладчик журналист и общественный деятель Х.Асар поделился с собравшейся немногочисленной публикой своими мыслями на тему «отчего не развивается наш театр». Поскольку, посетителей было немного (около 50 человек) и лектор был сонный, доклад получился неживой и неинтересный, связанный, в основном, с внутренними интригами в театральной и околотеатральной среде, а также личными амбициями г-на Асарса. На удивление всей бодрствующей публике докладчик посоветовал актерам театров почаще заглядывать в кинематограф, и учится у актеров кино подлинной мимике. Тем самым лектор окончательно раздосадовал истинных театралов. Эксперимент Адамсону не понравился, и переговоры о дальнейшем развитии просветительной работы зашли в тупик. Первая мировая война прервала замыслы рижских энтузиастов О.Кролла и К.Фрейнберга, и создание местных фильмов научно-популярного и культурного характера пришлось отложить на долгий срок.
На выезде
Тем временем г-н Адамсон продолжал внедрять те новаторские методы, которые были ему по душе. Просторные и роскошные помещения собственного кинематографа порой казались ему тесны, и «Гранд – Кино» устраивал представления на выезде. Так, в парке 2-го Рижского общества велосипедистов, что находился на улице Николаевской 67 [угол улиц Кр.Валдемара и Спорта] Рижское латышское благотворительное общество 4- го мая 1914 года устроило ежегодный весенний праздник. Чем только не развлекали гостей радушные хозяева. Всего было вдоволь: песен, танцев, игр, театральных представлений, каруселей и качелей. Профессор магии и чревовещатель Янис Страус показывал волшебные фокусы. Не было недостатка и в кинематографе, о чем, конечно же, позаботился световой театр «Гранд – Кино». Входной билет на праздник стоил 35 копеек для взрослых и 15 копеек для детей до 12 лет. Денежные поступления были переданы детскому приюту.
Олимпиада
Очередным успехом г-на Адамсона было эксклюзивное право на демонстрацию хроники второй российской олимпиады, которая проходила в Риге с 6-го по 20 июля 1914 года. Разрешение на съемку игр Олимпийский комитет выдал фирме главного рижского распространителя кинопленок и пионеру местного кинематографа г-ну К.Стефану. Были отсняты все виды спорта, участники и многочисленные зрители. Световой театр «Гранд – Кино» 8-го июля приступил к показу хроники олимпиады.
Программа вторых всероссийских олимпийских игр в Риге [12 июля 1914 года]
Благотворительность
Как большинство предприятий и гражданских лиц кинематограф «Гранд – Кино» оказывал посильную помощь в борьбе с интервенцией. 25 августа 1914 года Адамсон устроил большое представление с демонстрацией 10 картин, снятых на полях сражений. Сборы в размере 310 рублей 75 копеек были переданы Латвийскому благотворительному комитету для помощи солдатам и членам их семей.
27 ноября 1914 года «Гранд – Кино» предоставил возможность Кассе взаимопомощи студентов Рижского политехнического института организовать специальное представление для собора средств в помощь раненым военнослужащим и бедствующим студентам. Благодаря тщательно составленной программе, включавшей трагическую драму, научно-популярный фильм и юмористическую картину, все зрители получили исключительное удовольствия от просмотра. Общий сбор от программы составил 479 рублей 25 копеек. 167 рублей и 37 копеек были переданы на обеспечение двух коек в лазарете женского монастыря.
Несмотря войну, осенью 1914 года Эдуард Янович Розит заказал проект перестройки помещений кинематографа и установки при нем электрической станции из нефтяного двигателя в 15 лошадиных сил. Идея улучшить иллюминацию наткнулась на принципиальное возражение Санитарной комиссии. Городовой врач Эрасмус рассмотрел проект и доложил, что «данная местность густо заселена, в виду чего зловонные газы от нефтяного двигателя вызвали бы большие неудобства для соседей». Поэтому Санитарная комиссия одобрила лишь часть проекта, касающуюся перестройки помещений кинематографа, но категорически высказалась против разрешения на установку нефтяного двигателя.
Что касается благотворительной деятельности, не обходилось без конфузов. В Риге устраивались специальные дни сбора средств в помощь пострадавшим от ужасов войны. Желающие помочь в этом добром начинании проходили регистрацию, получали специальную кружку для пожертвований и шли в народ. Маршруты сборщиков пожертвований не всегда были согласованы, каждый ревностно охранял свой участок от конкурентов. 29 января 1914 года две участницы благотворительного сбора обратились к дирекции «Гранд – Кино» и получили любезное разрешение пройти в кинематограф. По досадному недоразумению сюда же заглянул тот самый начальник, который выдал молодым особам разрешения на участие в акции. Вне себя от ярости он схватил барышень за руки и стал выталкивать из заведения с криками: «У вас нет права быть в кинематографе! Убирайтесь, как пришли!». Все происходило на глазах у многочисленной публики. Лишь только благодаря вмешательству дирекции «Гранд – Кино» сконфуженным барышням удалось остаться в гостеприимных стенах кинематографа и завершить свою благородную миссию.
В 1915 году владелец «Гранд – Кино» г-н Адамсон собрал вещи и съехал со своей квартиры из дома Розита, и, по-видимому, вместе с другими беженцами на время покинул Ригу. Новым владельцем «Гранд – Кино» стал некто Риекстиньш. В определенной мере он продолжал благотворительные начинания своего предшественника. Собирал и передавал средства на помощь раненым и членам их семей, и даже заслужил благодарность Латышского образовательного общества за любезный прием в своем кинематографе группы школьников в апреле 1916 года.
Летом 1916 года в «Гранд – Кино» был проведен ремонт. 29 июля 1916 года кинематограф вновь распахнул двери, приглашая зрителей в переделанные помещения.
Объявление об открытии «Гранд – Кино» после ремонта 29 июля 1916 года.
Латышская труппа
Третьим владельцем «Гранд – Кино» в 1918 году стал будущий отец национального кинематографа г-н Карл Карклиньш. Работу кинотеатра ему пришлось организовывать в тяжелых условиях военного времени и всеобщей разрухи. Чтобы компенсировать дефицит новых кинокартин и привлечь обедневшего зрителя световые театры стремились усилить свои программы сценическими зрелищами. В Риге с лихвой хватало безработных артистов и музыкантов, которые были согласны выступать за минимальную плату где угодно и как угодно. Перед экранами кинематографов в срочном порядке укреплялись театральные подмостки, оборудовались гримерные для артистов. Названия многих световых театров несколько видоизменились с учетом сценического уклона. В них появились такие новомодные слова, как «варьете» и «миниатюр». Не был исключением и «Гранд – Кино». Если в мае 1919 года заведение называлось «Гранд – Кино – Миниатюр», то уже в июне кинематограф Карклиньша величали «Гранд – Кино – Варьете». На афишах можно было увидеть имена таких популярных латышских актеров, любимцев публики как Ал.Миерлаукс, Альфред Амтманс-Бриедис, Мирдза Шмидхен и Берта Румниек. «Очевидно, упомянутые премьеры чувствуют себя уютно под крыльями музы наших дней – варьете» - писала пресса. Дело в том, что после закрытия в 1919 году Рабочего театра многие талантливые работники сценического искусства остались без работы. Бриедитис нашел выход из создавшейся ситуации, о чем писал следующее: «В голове засела мысль: а что, если я буду выступать в кинотеатре в промежутках между сеансами – в дивертисменте? После каждого сеанса мы сможем представлять публике какую-нибудь маленькую пьеску. Поговорил с товарищами по работе. Мой проект был одобрен». И вот в кинотеатре «Гранд – Кино» своим талантом с публикой стали делиться известные актеры Б.Румниеце, А.Миерлаукс и сам Бриедитис, который работал также как драматург. Работали артисты также по-новому, в стиле настоящего фарса: на сцене опрокидывались стулья, актеры то вскакивали, то падали, и само собой, раздевались до нижнего белья. Правда «ночные туалеты», по мнению критиков, оставляли желать лучшего, хотя в остальном, актеры работали не хуже, а может даже лучше своих коллег из других известных варьете. «Латышская труппа своей прочувствованной игрой, как в драматических, так и юмористических выходах, вполне удовлетворила публику» - писала газета «Сегодня».
Реклама «Гранд – Кино - Варьете» [1919 год]
«Piltenes Prāģeri»
В августе 1918 года, когда Латвийская опера только начинала свою работу в помещениях бывшего Русского театра [Национальный театр], шестеро бравых хористов-неформалов Роберт Висбулис (Земгалес Нирга), Карлис Янсонс, Аугуст Карклис, Вилис Кушкис, Роберт Лагзда и Волдемар Миесиньш решили создать отдельный маленький ансамбль. Несмотря на немецкую оккупацию, парни, назвавшие себя «Piltenes Prāģeri», взялись разучивать латышские песни озорного и пикантного содержания. Роберт Висбулис сочинял тексты, а Вольдемар Миесиньш музыку.
Секстет «Piltenes Prāģeri» и Л.Скуя (1928 год)
Одевшись во фраки и полосатые брюки, в париках и цилиндрах и с хризантемами в петлицах, с гитарой, контрабасом, скрипкой, гармошкой и барабанами музыканты ходили по рижским улицам, распевая песни, а также подрабатывали неофициальными концертами. На День Мартиня они впервые выступили официально в помещениях Латышского общества, представив себя публике как «Оперный секстет». Успех был велик, и тем же вечером дирекция «Гранд – Кино» пригласила музыкантов выступить в дивертисменте на сцене кинематографа. В то время даже именитые артисты почитали за честь выступать в кинематографе «Гранд – Кино». А спустя 8 дней 18 ноября во время провозглашения независимости Латвии, секстет вместе с оперным хором исполнили первую молитву суверенного государства. Впоследствии секстет дал более 2000 выступлений как в Латвии, так и за рубежом.
Реклама дивертисмента с участием секстета «Piltenes Prāģeri» в кинематографе «Гранд – Кино - Варьете» [1920 год]
«Гранд – Кино» был едва ли не единственным кинематографом, который не пострадал во время бомбардировок Риги, и первым распахнул свои двери после освобождения левобережных предместий города от армии Бермондта – Авалова. На премьеру собралась богато одетая публика, которая после пережитых ужасных дней пребывала в приподнятом патриотическом настроении. Как латышские, так и немецкие представления прошли успешно. Хорошее впечатление оставила игра оркестра и кинолента местного производства «Латвия создается».
«Latviju Filma»
Г-н Карклиньш успевал руководить не только кинематографом, но и собственным торговым домом «Latviju Filma» [улица Кр.Барона 14]. Но и этого Карклиньшу было недостаточно. Он вынашивал поистине революционные планы создания национальной кинопромышленности. До сих пор торговцы наводняли местный рынок зарубежной продукцией, и смотреть приходилось лишь иностранные картины. Владелец «Гранд – Кино» задумал создать первую в Латвии киностудию и распространять по свету кинофильмы местного производства, чтобы «популяризировать латышей за границей, и усиливать национальное самосознание в самой Латвии». Первые пробные съемки планировалось провести весной. А затем, если дела пойдут успешно, предприниматель намеревался создать акционерное общество. На место руководителя будущей киностудии он пригласил подрабатывавшего в «Гранд – Кино» талантливого актера Альфреда Амтмана-Бриедиса.
Недостача
Тем временем, погрузившись с головой в работу над созданием киностудии, г-н Карклиньш проявил крайнюю неосторожность в выборе ключевых кадров, за что поплатился крупной частью своих доходов. Управляющий кинематографом «Гранд – Кино» некто А.Вилциньш, по мнению Карклиньша, оказался не чист на руку, и за время с декабря 1918 года по 1 августа 1919 года систематически присваивал выручаемые в кинематографе деньги в общей сумме на 100 тысяч рублей. Обнаружив недостачу, Карклиньш обратился в полицию и управляющий заведением был взят под арест. По мнению журналистов, процесс обещал быть чрезвычайно интересным. Однако, Вилциньш вскоре оказался на свободе. Нимало не смутившись, он продолжил свою карьеру в должности управляющего рижскими кинематографами «Марине», «Маска» и «Цирк», а с 1923 года работал коммерческим директором самого роскошного рижского кинотеатра «Сплендид Палас». Обладая хорошим художественным вкусом и отличным коммерческим чутьем, Вилциньш умел составлять замечательные программы, и вскоре добился всеобщего признания «Сплендид Палас» как кинотеатра самого высокого уровня. К сожалению, подающий большие надежды 33-летний предприниматель рано покинул наш мир. Весною 1928 года коммерческий директор «Сплендид Палас» скоропостижно скончался на лестничной клетке дома №1 по улице Ауксекля, куда он прибыл на автомобиле по служебным делам.
Колыбель национального кинематографа
Но вернемся в 1920 год. Потеря 100 тысяч рублей не убавила энтузиазма Карклиньша, и он приступил к созданию первого художественного латышского фильма, посвященному событиям недавно отгремевшей войны и борьбе народа за независимость. Несмотря на экономическую разруху, царившую в стране, и большие финансовые трудности, Карклиньш умудрился собрать 48 000 рублей, которые он доверил уезжавшему в Берлин знакомому, чтобы тот купил киноаппарат, кинопленку и разные реактивы, необходимые для проявки фильмов. Знакомец уехал вместе с деньгами, и не вернулся, наверное, даже не ведая, сколь тяжелый удар он нанес тем самым зарождавшемуся национальному кинематографу. Но Карклиньш не привык сдаваться. Он нашел в своих «закромах» маленькую старую кинокамеру, рассчитанную всего лишь на 30 метров пленки. Профессиональных операторов в Риге не было, поэтому снимать пришлось самому Карклиньшу, который имел небольшой навык в этом деле. Тем не менее, первые пробные метры киноматериала оказались удачными, что воодушевило команду. Амтман-Бриедитис даже воскликнул: «Теперь я верю в «Латфильму»!».
Сценарий первого латышского фильма не клеился. Его помог завершить В.Сеглиньш, который слыл выдающимся кинематографистом, поскольку вернулся из России, где приобрел определенный опыт, работая в кинопромышленности. Музыку к фильму написал дирижер оркестра «Гранд – Кино – Варьете» А.Валле. Съемки, сопровождавшиеся бесконечными техническими трудностями, продолжались все лето. Пленку проявляли в ванной комнате, в качестве емкости для растворов использовалась обычная чугунная ванна. Наконец, 9 ноября 1920 года в «Гранд – Кино – Варьете» состоялась премьера первой в истории Латвии художественной кинокартины местного производства «Уходя на войну...». Концовку фильма пришлось показать позже, потому что во время премьеры первой части картины последние метры фильма все еще сушились.
Объявление о премьере первого латвийского фильма в кинематографе «Гранд – Кино – Варьете»
Несмотря на то, что у фильма «Уходя на войну...» не наблюдалось особых художественных достоинств, да и отражение исторических событий, по мнению критиков, оставляло желать лучшего, картина быстро облетела кинотеатры Латвии. Успех превзошел ожидания, несмотря на ворчание некоторых ценителей исторической достоверности и искусства. Г-н Карклиньш убедился, что идет в правильном направлении, и приступил ко второй части задуманного. На базе собственного торгового дома 25 апреля 1921 года предприниматель основал акционерное общество «Latvju Filma». Цели общества были следующие: изготовление кинопленки, создание, покупка и продажа кинофильмов, изготовление кино-принадлежностей. Учредителями акционерного общества, помимо самого Карклиньша, стали Э.Розит и П.Пуриньш. Основной капитал составил один миллион рублей. Есть сведения, что сам Янис Райнис имел отношение к «Latvju Filma», и даже подумывал написать какой-нибудь киносценарий. Акционерное общество рьяно взялось за съемку новых художественных фильмов, и те посыпались один за другим, как из рога изобилия: «Laiku viesulī» (премьера в «Гранд-Кино» 18 августа 1921 года) , «Fricītis Jūrmala» (премьера в «Гранд – Кино» 29 августа 1921 года), «Psihe» (премьера в «Мулен Руж» 20 февраля 1922 года) и «Vilkiem mests laupījums» (премьера в «Гранд – Кино» 25 сентября 1922 года). Премьера драмы «Laiku viesulī» прошла на закрытом показе. Были приглашены общественно-политические деятели, журналисты, художники, и все, кто участвовал в создании фильма. Копии фильма были посланы в Эстонию, Литву, а также вместе с представителем «Latvju Filma» в Западную Европу: Варшаву, Прагу, Рим, Париж, Лондон и Скандинавские страны. 34 фотографии со сценами из фильма можно было приобрести во многих лавках и магазинчиках Риги. В отличие от первых фильмов, работа над картиной «Psihe» шла в специальном павильоне и лаборатории, которые оборудовала «Latvju Filma». Были куплены новейшие киноаппараты, а также 8 ламп «Юпитер», которые давали фиолетово-белое освещение в 130 тыс. свечей. Приобретенное оборудование позволяло обработать до 2 000 метров пленки в день. Оптимисты строили надежды, что скоро отпадет необходимость в завозе зарубежной кинопродукции, ведь ее с успехом заменят фильмы местного производства.
Карлис Карклиньш
Режиссером всех первых художественных фильмов молодой Латийской Республики был знаменитый русский актёр и кинорежиссёр Пётр Чардынин (Красавчиков), который, как нельзя кстати, в 1920 году эмигрировал из Советской России в Латвию и помог г-ну Карклиньшу воплотить в жизнь его творческие и коммерческие идеи. Чардынин работал в Риге до 1923 года, и после уехал в Украину, где создал еще несколько фильмов. Несмотря на все старания «Latvju Filma» так не смогла создать конкуренцию гигантам зарубежной киноиндустрии, и быстро пришла в упадок. Карлис Карклиньш в конце 20-х годов уехал в Резекне, откуда посылал киноматериалы для «Latvijas hronika». В 50-е годы крестный отец национального кинематографа проживал в местечке Кикуты Валмиерского района. К сожалению ни одну из кинокартин акционерного общества «Latvju Filma» для потомков не сберегли.
Объявление торгового дома «Latviju Filma» К.Карклиньша.
Герой или авантюрист?
Со всей этой суетой времени на руководство кинотеатром «Гранд – Кино» у г-на Карклиньша не оставалось. В январе 1921 года бразды правления кинематографом перешли в руки инженера П.Дальге, ставшего четвертым владельцем заведения: «Вниманию публики! Сим сообщаю уважаемой публике, что с 8 января сего года «Гранд – Кино - Варьете» полностью перешел в мою собственность, и будет стремиться работать только в национальном духе. Несмотря на рост цен во всех театрах, в «Гранд - Кино - Варьете» сохранятся прежние цены, чтобы дать возможность посетить национальный театр также неимущему классу. «Гранд – Кино - Варьете» будет демонстрировать только первоклассные картины. С глубоким уважением, инженер П.Дальге».
Г-н Дальге оказался неординарной личностью. По некоторым данным он состоял на армейской службе в должности старшего лейтенанта, и, якобы, умудрился раскрыть крупные финансовые махинации, в которые были задействованы влиятельные лица. Этим он заслужил признание в среде левых социал-демократов, и, по их мнению, подвергся гонениям со стороны властей за свой высокоидейный и глубоко гражданский поступок. Другие источники сообщали, что Дальге был вовсе не офицером, а дезертиром и аферистом. Выдавая себя за инженера и знатока кинотехники, Дальге попал на службу в информационный отдел Латвийской армии. Некомпетентность и отсутствие интеллигентности латвийского комбинатора быстро заметили сослуживцы. Стали распространятся слухи о его темных делишках, в том числе, что он был владельцем «Гранд - Кино». Заметив, что тучи над головой сгущаются, Дальге вновь дезертировал. По поддельным документам уехал в Каунас, где его арестовали и так намяли бока в полицейском участке, что он попал в тюремный лазарет. Оппоненты социал-демократов заявили, что Дальге никогда никаких высокопоставленных персон не разоблачал, и сам является жуликом и рецидивистом, а вовсе не невинной жертвой гонений.
Реклама кинотеатра «Гранд – Кино» (1921 год)
Театр миниатюр
Вследствие запрещения дивертисментов в кинематографах, 20 апреля 1921 года в «Гранд – Кино» вновь был открыт театр миниатюр, приютивший оставшихся без работы артистов малой сцены. Театром руководил известный в те годы юморист и куплетист Михаил Бравин. Открытие театра миниатюр ознаменовалось крайне насыщенной и разнообразной программой. Зрителям были представлены латышская и русская комедии, обильно сдобренные солянкой разнообразных номеров. В представлении участвовали куплетисты Вера Бравина и Михаил Бравин, музыкальное трио «Орегон», артисты Ватсоны, выступавшие на роликовых коньках, артист итальянской оперы Ульман, танцовщики Арнольд и Трилби, латышский юморист и куплетист Колбов и другие. Каждый день в театре устраивались два представления. Программа менялась каждые три раза в неделю. Так 26 апреля 1921 года в новой программе ставилась оперетта Шолом-Алейхема «Помолвка». Газета «Сегодня» сообщала: «Программа составлена довольно интересно. Судя по тому, что публика охотно посещает миниатюры, молодой театр укрепится с пользой для публики, а еще больше для безработных артистов».
О популярности театра миниатюр свидетельствует тот факт, что в эти же дни он открылся в кинематографе «Ориент» [улица Авоту 54]. Но в памяти рижан сохранились лишь самые популярные, наиболее известным из которых был театр миниатюр кинематографа «Гранд – Кино». В 1935 году его вспомнил известный рижский краевед Владимир Клопотовский – Лери в статье «Где и как развлекались рижане 10 лет тому назад».
Летом 1921 года в кинотеатре «Гранд кино» приютился «Jautrais teātris» (Веселый театр), который сильным актерским составом привлекал много посетителей. Среди артистов театра выделялся латышский актер Чакстиньш. Зимой в кинотеатре выступала труппа латышских актеров под руководством Л.Липсте, в которой блистал комический актер К.Петерсон. Петроградский оперный артист М.Далькский и певица Татьяна Бах ставили на сцене «Гранд – Кино» известную оперетту «Граф Люксембург» на русском языке.
Логотип театра «Jautrais teātris» в кинотеатре «Гранд – Кино» [1921 год]
В борьбе за народное здоровье
«Гранд – Кино» часто предоставлял свой зал для общественных мероприятий и лекций. Помещениями самого просторного кинотеатра города 13 октября 1921 года воспользовался Американский Красный Крест, с помощью кино популяризировавший в Риге правильный уход за детьми. Здесь впервые был показан фильм для врачей, акушерок, медсестер и студентов, а также для всех желающих нести знания в массы. Здоровье детей обеспечивает благополучие народа, силу и счастливое будущее. Поскольку рождаемость в Латвии едва-едва превышала смертность, сложилась острая необходимость правильного ухода за детьми. Особое внимание в кинофильме было уделено правильному питанию, мытью, одеванию детей, присмотру за ними и защите от болезней. Взрослых призывали не целовать детей, чтобы уберечь малышей от заражения.
Новый логотип кинотеатра «Гранд – Кино» (декабрь 1921 года)
Доктор медицинских наук П.Сникер 22 января 1922 года в кинотеатре «Гранд – Кино» рассказал собравшимся о венерических болезнях с демонстрацией на диапозитивах их признаков. Однако должный профилактический эффект в борьбе с болезнями, передающимися половым путем, не был достигнут. Спустя пять лет 27 марта 1927 года по поручению Общества больничной кассы, теперь уже в звании профессора, П.Сникер вновь выступил в кинотеатре «Гранд – Кино» с приуроченной к весне лекцией о венерических болезнях и их последствиях. На этот раз слушателями были солдаты и офицеры латвийской армии. Докладчик подробно и увлекательно рассказал о способах заражения и путях распространения венерических недугов. Из сообщения доктора Сникера военнослужащие узнали много интересного. Им стало известно, что в крупных городах каждый пятый житель болен гонореей, а каждый пятнадцатый сифилисом. Особенно высокого уровня венерические болезни достигли в послевоенные годы. Поэтому, чтобы обеспечить надлежащую боеспособность бойцов в латвийской армии, в последнее время была внедрена профилактика, и выдавались необходимые защитные средства.
Во второй половине 20-х годов «Гранд – Кино» продолжал принимать активное участие в мероприятиях, направленных на защиту народного здоровья. Здесь проводились лекции на тему нервных недугов, онкологических болезней, туберкулеза, но в эпицентре внимания, по-прежнему, была борьба с болезнями, распространяемыми половым путем. Совместно с Латышским обществом друзей детей 15 февраля 1925 года в кинотеатре была организована демонстрация фильма о профилактике венерических болезней. Пояснения к фильму давал доктор Галейс. Билеты продавались только женщинам. Представительницы прекрасного пола проявили незаурядный интерес к этому научно-популярному фильму, и сеанс пришлось повторить несколько раз. В дальнейшем лекции проводились регулярно как для женщин, так и для мужчин.
Политика
Просторные помещения «Гранд – Кино» приглянулись Рижскому профсоюзу. В воскресенье 19 февраля 1922 года в полдесятого утра здесь было организовано собрание рабочих, занятых на общественных работах. Собравшиеся члены профсоюза числом 2000 человек заслушали сообщение своих делегатов о результатах переговоров с правительством. Присутствующих крайне встревожило намерение властей снизить рабочим и без того скудное жалование с 80 до 60 рублей, и с 60 до 45 рублей. Но и этого правительству было мало. Дополнительно у рабочих предполагалось отнять доплату на дрова, починку сапог и постолов, а также пособие на больничную кассу. Последнее было чревато полной безысходностью в случае болезни. Участники собрания, посчитав свое положение рабским, выступили с категорическим протестом против коварных намерений правительства.
В марте 1922 года городская управа снизила на 20% налог на развлечения в отношении входных билетов в театр «Гранд – Кино», который попал под опеку общества актеров «Mazā skatuve» (Малая сцена), но при этом выдвинула условие, что киносеанс не должен быть длиннее дивертисмента. Шаг, следует признать, был неожиданный, учитывая, что даже сам градоначальник г-н А.Андерсон считал кинематограф исключительным злом, который к этому времени в других странах успел проглотить оперу, серьезные театры и прочие художественные заведения, и посему не мог, по своей природе, не подлежать усиленному налогообложению. Среди депутатов раздавались призывы вообще прибрать к рукам рижские кинематографы дабы, неплохой, по их мнению, доход шел непосредственно в городскую казну. Воодушевленная снижением налога, администрация «Гранд – Кино» в очередной раз объявила о том, что приютила под своим крылом, так называемый, театр миниатюр. Самым известным представителем творческого коллектива был Михаил Миронов, который прославился не столько своим актерским искусством, сколько тем, что стал инициатором сбора подписей за Генуэзскую конференцию. В театре работали также актеры Целминьш (латышский певец и юморист), Милтон, Севкин, Бирнбаум. Театр миниатюр был открыт 28 апреля 1922 года. Зрителям предлагалась разнообразная программа: большой дивертисмент, комедия, балет и салонные танцы. Представления начинались в семь часов и полдесятого вечера.
Реклама кинотеатра «Гранд – Кино» (май 1921 года)
9 сентября 1922 года, в театре Гранд-Кино состоялась лекция ориенталиста Н.Переферковича „Поездка в Иерусалим". На экране были продемонстрированы: картина прибытия в Палестину, прогулка по Яффе и Тель-Авиву, разные виды и т. д. Особенно подробно был представлен Иерусалим. Перед зрителями прошли и общий вид города, и отдельные улицы, типы населения и нравы его, «стена плача», храмовая площадь с мечетью Омара и другими достопримечательными зданиями. Картины в отчетливой проекции кинематографа производили эффектное впечатление. Лектора публика наградила продолжительными аплодисментами.
Ограбления
Лето 1922 года омрачилось неприятным для «Гранд – Кино» событием. Неизвестный злоумышленник прокрался в гримерную комнату, и похитил маузер, дуэльный револьвер и барабан. Добыча грабителя была оценена в 5 000 рублей. История умалчивает, было ли похищенное холодное оружие реквизитом, или личными вещами актеров. В ночь на 12 сентября 1923 года «громилы» взломав кассу и буфет кинотеатра, и похитили ценностей на 2645 рублей. Год спустя «громилы» вновь проникли в «Гранд-Кино» в октябре 1924 года, где похитили платье артистов на 391 лат. В следующий раз воры позарились на ценные детали от кинопроектора, которые хранились в подвале кинотеатра. Ущерб от кражи составил 500 латов, но полиция быстро напала на след грабителей.
Нелегкие времена
Сменив за период своей недолгой истории изрядное количество владельцев, кинотеатр «Гранд – Кино» [с 22 августа 1922 года предприятие кинотеатр «Гранд – Кино»] попал в надежные руки самого успешного рижского кино-предпринимателя Василия Емельянова. Очередным управляющим кинотеатром «Гранд – Кино» был назначен Андрей Эрлих, к этому времени успевший посвятить театральной деятельности 50 лучших лет своей жизни. За эти годы ему довелось поработать как в государственных, так и частных театрах. Бенефис юбиляра в «Гранд – Кино» длился целую неделю с 14 до 21 февраля 1927 года.
А.М.Эрлих. Управляющий кинотеатром «Гранд – Кино» [1927 год]
Хотя г-на Эрлиха уважали в театральной среде, с работниками «Гранд – Кино» у него произошел конфликт. В декабре 1927 года представители профсоюза потребовали от владельцев рижских кинотеатров повысить жалование киномеханикам с 4 – 6 тыс. до 10 тыс. рублей в месяц, учитывая ненормированный рабочий день и крайне вредные условия труда. Киномеханики в те времена были вынуждены работать в крохотных каморках, дышать вредными веществами и портить зрение ярким светом, кино-ламп. Многие владельцы рижских кинематографов с пониманием отнеслись к нуждам своих работников, и пошли на уступки, повысив киномеханикам жалование. Но были и такие, кто не соглашался со справедливым требованием. Особенно жесткую позицию заняло руководство «Гранд – Кино». Администрация кинотеатра попыталась заставить своего киномеханика подписать прошение, что он, будь-то бы, согласен работать и впредь за нынешнюю зарплату. Когда бедняга отказался подписывать эту бумагу, дирекция кинотеатра уволила непокорного работника. Тем не менее, несколько дней спустя под давлением общественности администрация «Гранд – Кино» была вынуждена пойти на уступки. Киномеханик был восстановлен в должности и ему повысили жалование.
Вскоре широкую огласку получил новый конфликт. На этот раз гнев г-на Емельянова пал на г-на Трея, который работал первым флейтистом из оркестра кинотеатра «Сплендид Палас». Флейтист был вынужден уволиться, поскольку Емельянов при помощи «различных махинаций» занижал зарплату своим музыкантам, и особенно несправедливо обошелся с г-ном Треем, которого заставлял за обещанное жалование работать без выходных. Общество музыкантов было возмущено бесчинствами главного киномагната Риги, и предложило посредничество в разрешении конфликта. Это переполнило чашу терпения короля рижского кинематографа, и, чтобы другим музыкантам впредь было неповадно жаловаться, он уволил еще одного флейтиста, на этот раз из оркестра кинотеатра «Гранд – Кино».
Скупость владельцев кинотеатров имела свои причины. В обществе сложилось представление, что кинематограф является легким способом баснословного и быстрого обогащения. Городские власти обложили кинотеатры непомерными налогами, дабы за их счет залатать дыры в прохудившемся городском бюджете. Налоговая политика довела часть кинотеатров до банкротства. Корреспондент газеты «Pēdējā brīdī» решил выяснить, что думает по этому вопросу управляющий «Гранд – Кино», и направился в кинотеатр. Первый сеанс давно начался, но кинозал был наполовину пуст. На вопрос «Как дела?», управляющий уныло ответил: «Плохо! Налоги съедают все. Подумайте сами – летом с 15 мая по 15 августа городу надо платить 25% от общего дохода. Зимою – 30%. За электричество 200% сверх обычного тарифа. Работаем, а долги растут».
Драка
В 1928 году в кинотеатре «Гранд – Кино» случился скандал, попавший в центр внимания рижской прессы. Известный комик Лео Рат (Лео Робертович Экрат), проживавший на улице Гертрудес 70, за кулисами в промежутке между представлениями дивертисмента нанес телесное повреждение не менее известной певице Вере Кирилловне Бравиной (Драгуновой). А случилось это следующим образом. Прозвенел третий звонок. На сцену должен был выходить Лео Рат, но его не было. Бравина воспользовалась ситуацией и поднялась на сцену. В это время появился Лео Рат, и заявил, что первым выступать будет он. Между исполнителями начался спор, сопровождавшийся острой словесной перепалкой. Каждый из артистов, во что бы то ни стало, хотел первым выйти к публике и не желал идти на уступки. Разгоряченная спором, певица назвала Лео Рата не самым корректным словом, за что оскорбленный актер ответил Бравиной пощечиной. При этом своим перстнем он ненароком повредил актрисе губу, из которой хлынула кровь, а лицо приобрело ярко красный оттенок. О выступлении не могло быть речи. Певицу увезли в больницу, а в отношении Лео Рата полиция составила протокол. Вскоре Бравина через суд потребовала от обидчика 50 000 рублей за порчу красоты своего лица, которая ей, как актрисе, насущно необходима, поскольку являлась ее главным средством к существованию. Ответчик на суд не явился. Тем не менее, судья приговорил артиста к месяцу тюремного заключения, и обязал выплатить пострадавшей 20 000 рублей (400 латов).
Актриса В.К.Бравина [1929 год]
Лео Рат был парень не промах, и обжаловал приговор в Окружном суде. Он заявил, что Бравина первая учинила драку, ударила его хлыстиком, выбила несколько зубов и обозвала такими словами, которые не произносят в приличном обществе. Судья проявил особый интерес к устной составляющей конфликта. По его требованию свидетели написали неприличные слова, которыми обзывалась Бравина, и эти записи были приложены к делу. Один из свидетелей заявил, что во время спора он насчитал, что Бравина нанесла Рату десять ударов. Учитывая новые обстоятельства, суд снизил размер денежной компенсации за разбитую губу Бравиной до 250 латов.
Реклама фильма «Волга...Волга» [1929 год]
Как и многие центральные кинотеатры города «Гранд – Кино» в 1930 году обзавелся аппаратом звукового сопровождения фильмов «Kerting», так как количество так называемых «говорящих» фильмов на рынке стремительно росло. Одним из первых звуковых фильмов в «Гранд – Кино» 16 августа 1930 года показывали драму «Симфония любви» с участием популярной американской актрисы венгерского происхождения Вильмы Банки. Венгерский акцент не позволил актрисе продолжать карьеру в звуковом кино, и вскоре она перестала сниматься. Подобная судьба постигла многих популярных актеров немого кино.
«Вождь краснокожих» и «Броненосец Потемкин»
Во второй половине 20-х годов, с появлением больших кинотеатров («Форум», «Сплендид Палас», «Палладиум») «Гранд – Кино» утратил позицию одного из ведущих кинотеатров города, но продолжал сохранять репутацию кинотеатра для публики хоть и не богатой, но интеллигентной. Премьеры здесь стали редким явлением. Администрация была вынуждена искать новые способы повышения рентабельности заведения. В репертуаре все чаще появлялись ленты низкого художественного и интеллектуального достоинства, так называемое «бурлацкое кино». Названия этих фильмов давали представление о содержании и отпугивали интеллигентных завсегдатаев кинотеатра: «Красный фонарь», «Белые черти», «Вождь краснокожих». Помещения кинотеатра усиленно сдавались для проведения лекций и политических собраний. Кинозал «Гранд – Кино» облюбовали социал-демократы, которые регулярно устраивали здесь политические кино-утренники. Излюбленной темой были мероприятия, посвященные революционным событиям 1905 года. Фурор произвел фильм «Броненосец Потемкин», который долго запрещали в Латвии. Цензура называла этот фильм «советской пропагандой коммунизма и атеизма», и не пускала на экраны страны, пока, наконец, не сдалась в 1930 году. В том была личная заслуга г-н Емельянова, который моментально организовал в «Сплендид Палас» показ «самой революционной» картины всех времен и народов. На закрытую премьеру были приглашены лишь члены правительства и прочий политический бомонд, которому натерпелось увидеть крамольный фильм. Затем для людей попроще «Броненосец Потемкин» решили показать в «Гранд – Кино». Желающих отведать запретный плод было так много, что сеансы пришлось повторять. Депутаты Сейма Циеленс и Мендер держали вступительное слово и показывали диапозитивы с революционными видами 1905 года. Изначально немой «Броненосец Потемкин» к этому времени был озвучен, слова и музыкальное сопровождение усиливали впечатление у зрителей. Публику во время киносеансов разогревали десяток–другой агитаторов, равномерно распределенных по залу. Во время отдельных сцен они кричали «Браво!» и громко аплодировали, а «над головами зрителей подобно порывам ветра неслись звуки Марсельезы».
Опасное соседство
Энергичный совладелец кинотеатра «Скала» [«Блазма»] Янис Веверс в 1930 году ударными темпами заканчивал строительство нового кинотеатра «Этна» [«21 Юлийс»] на улице Гертрудес 72, в угрожающей близости к «Гранд – Кино». В кинематографической среде поползли слухи, что г-н Емельянов не прочь избавиться от своего кинотеатра, который вряд ли выдержит конкуренцию с новым современным соседом. Поговаривали, что «Гранд – Кино» будет перекуплен Янисом Веверсом, что даст возможность ему полностью контролировать кинорынок в этом районе. Тем временем новый управляющий «Гранд – Кино» Г.Долгицерс не хотел сдаваться без боя. Он выставил на всех углах и поворотах ближайших улиц свои рекламные стенды, в том числе рядом с опасным новостроящимся конкурентом. Как бы там ни было, Василий Емельянов остался владельцем кинотеатра, а г-н Г.Долгицер – управляющим, а «Гранд – Кино» выдержал конкуренцию, хотя и не без потерь. В мае 1933 года Емельянов был вынужден выставить на продажу 630 стульев из кинотеатра «Гранд – Кино» для погашения долга за налог на прибыль. Стоимость стульев была оценена в 1200 латов.
По состоянию на 1931 год в «Гранд – Кино» насчитывалось 670 мест, а спустя год в кинотеатре был построен балкон.
Новобранцы
Дивертисмент вновь стал неотъемлемой частью репертуара многих рижских кинотеатров, несмотря на многочисленную критику, и обвинений в низкой художественной ценности, вплоть до вульгарности этого сценического вида искусства. Весной 1933 года в «Гранд – Кино» ставили пародию на сцены из армейской жизни, в частности обыгрывался прием новобранцев на военную службу, медицинский осмотр «молодых защитников государства», проверка роста и пр. По мнению газеты «Latvijas Kareivis» диалоги между врачами и новобранцами представляли собой вопиющий образец непристойности и превзошли все границы дозволенности в приличном обществе. Несколько военнослужащих, находившихся в зале, были крайне сконфужены и неприятно огорчены. Газета пояснила, что медицинский осмотр новобранцев не является пикантным или постыдным событием, который можно безответственно высмеивать, а серьезным и важным мероприятием, и выразила надежду, что ответственные службы скажут свое весомое слово владельцу кинотеатра.
Вскоре поползли слухи, что владельцем «Гранд – Кино» стал Гилель Абрамович Дывыдов, владелец некоторых рижских кинотеатров, которому Василий Емельянов, якобы, сдал заведение напрокат за 50% от доходов. Официально же 18 августа 1936 года Василий Емельянов продал и передал свой кинотеатр (предприятие) «Гранд – Кино» вместе со всем инвентарем кинематографическому акционерному обществу «Арс», в котором сам был председателем.
Цыгане
Осенью 1933 года на сцене «Гранд – Кино» выступала труппа цыган, что было необычным явлением для тех лет. Цыганские танцы и песни пользовались непременным успехом, но на публике их исполняли кто угодно, кроме самих цыган. Например, цыганский романс «Мы оба лжем» в исполнении упомянутой ранее Веры Бравиной и аранжировке Оскара Строка был столь популярен, что в начале 30-х годов его записала и выпустила на грампластинке знаменитая фирма «Parlophon». Посетители же «Гранд – Кино» были в полном восторге от выступления цыган, которые познакомили публику со свадебными традициями своего народа и жизнью в таборе. Никого не оставил равнодушным танец маленького цыганенка лет семи. В дивертисменте после долгого перерыва вновь участвовал куплетист Михаил Бравин, который немного похудел, но остался верен своему жанру.
Видимо, желая улучшить свои отношения с влиятельной организацией «Aizsargi», и помочь побыстрее забыть пародию на новобранцев, в октябре 1934 года господин Емельянов выступил с инициативой снизить входную плату для членов этой организации во всех кинотеатрах, принадлежавших в то время акционерному обществу «Арс»: «Сплендид Палас», «Форум» «Гранд – Кино», «Кристалл Палас» и «Маска». Теперь за билеты на первое и второе место айзсаргам надо было платить 70 сантимов, а на третье место – 50 сантимов.
Подпольщики
В начале 60-х годов прошлого века работница Рижской базы экскурсий Ирена Малышева в рамках проекта «По местам комсомольской славы» разработала новый экскурсионный маршрут по рижским улицам и площадям. Не случайно этот маршрут проходил по улице Лачплеша. Вот, что рассказал руководитель экскурсии Л.Флаум: «Не раз вам доводилось останавливаться около витрины кинотеатра «Лачплесис». Что привлекало ваше внимание? Очевидно реклама новых фильмов. Но вспомним один случай, который произошел здесь более четверти века назад. ...1935 год. Положение рабочей молодежи после переворота Ульманиса резко ухудшилось. Латвийские комсомольцы организовали подпольную борьбу не только за свои политические и экономические права, но и против царившей идеологии. Бойкотировали или срывали реакционные пьесы и фильмы. 10 февраля в «Гранд – Кино» походил очередной сеанс. Демонстрировали антисоветский фильм «Беженцы». Неожиданно внимание публики привлек необычный посетитель кинотеатра – под потолком парил белый голубь с длиной лентой, привязанной к лапкам. На ней был написан комсомольский лозунг с призывом отменить смертную казнь рабочему-революционеру из Даугавпилса Заламану Муриню. В тот самый миг с балкона полился дождь листовок с призывом поддерживать акции протеста против судебного произвола. Напрасно полицейские устроили в тот день облаву на комсомольцев, поджидая их в другом месте. Акцию в «Гранд – Кино» предусмотреть полиция не сумела. Кампания протеста имела свои результаты. Смертный приговор Муриню был отменен и впоследствии суд остерегался назначать такие жестокие приговоры участникам революционной борьбы».
Входная карточка в «Гранд – Кино» [из коллекции автора]
Мартинский гусь
Киномеханиками в кинотеатре «Гранд – Кино» работали два простых парня: А.Ошс и Х.Бриедис. Как-то раз поздним ноябрьским вечером 1936 года, когда закончился последний сеанс, в гости к киномеханикам пожаловал их знакомый З.Эглитис, и принес выпивку. «Сообразив» бутылку на троих, приятели повеселели и не захотели расставаться. Ошс пригласил друзей в гости. Компания вошла во двор его дома на улице Матиса 18, где товарищи, притомившись с дороги, присели передохнуть и подумать, как развлечься. Тут они услышали глухое гоготание гусей, доносившееся из дровяного сарая. Ошс вскочил на ноги и воскликнул, потирая руки: «Ну, что парни? Сейчас сварганим отличное дельце!». Ошс забрался в сарай, сломал ящик, в котором сидели гуси, и схватил одного из них. Приятели устремились в сарай, чтобы последовать примеру своего товарища, но потревоженные птицы подняли такой несносный шум, что разбудили свою хозяйку дворничиху М.Янукевич, которая накануне получила гусей от родственников из деревни, чтобы продать на День Мартиня. Услышав, что хозяйка спускается вниз по лестнице, «охотники» спрятались в соседнем подъезде. Хозяйка в темноте не заметила ничего подозрительного. Она решила, что гусям что-то привиделось и со спокойным сердцем пошла досматривать свой сон. Приятели, переждав опасность, свернули гусю шею, завернули убиенную птицу в пальто, и пошли обратно в «Гранд – Кино». В подвале кинотеатра они ощипали свою пернатую жертву. Поскольку мать Оша, которая могла бы приготовить мартинского гуся, умерла, товарищи решили отнести птицу матери Бриедиса, которая жила на улице Матиса 93. Рано поутру друзья со своей добычей заявились к ней в гости. Они сказали доверчивой женщине, что гуся купили на рынке, и попросили приготовить к праздничному вечеру. Тем временем г-жа Янукевич, пересчитав утром гусей, обнаружила кражу, о чем сразу же заявила в криминальную полицию, которой не составило труда быстро уличить горе-охотников. Можно представить, как была удивлена мать Бриедиса, когда в гости к праздничному столу пожаловали полицейские.
Наступил 1940 год. Кинотеатр «Гранд – Кино» одним из первых начал демонстрировать исключительно советские кинокартины: «В «Гранд Кино» выдающаяся русская оперетта – фарс. Сегодня 11 июля «Песня о Волге» - фильм полный юмора, смеха и шуток! Много музыки, песен и танцев! Для молодежи вход разрешен. Daudz par Volgu ir skandināts dziesmu ... Tikai tādu neviens nepazīst, Mūsu sirdīs, kas iededzot liesmu, Volgas krastos kā gavielus līst....». Но это г-ну Емельянову не помогло. До рокового для владельцев кинотеатров указа о национализации оставалось совсем немного времени.
Окончание следует.
© Юрий Перевощиков, 2012
Если Вам понравилась статья, можете подписаться на новости:
- Войдите на сайт для отправки комментариев
